Склон был темным и усеянным препятствиями. Впереди уже виднелись стены лагеря. Думаю, каждый из отступавших солдат думал о том же, о чем и я, чувствовал, как в спину дышит неотвратимый кровавый рок.

Группа прикрытия позади нас сражалась до последнего и делала все, чтобы не дать себя пленить. Она спасла нас. Эльдары, попав под огонь неизвестного количества врагов, отступили до подхода чудовища.

Словно по какому-то древнему инстинкту, я оглянулся и увидел мчащуюся по склону гигантскую паукообразную фигуру со щелкающими клешнями. Размерами она лишь немного уступала титану, и мне показалось, будто в ней скрывается нечто богохульно-живое и злое. Существо сжимало в клешнях вопящих и продолжающих стрелять из лазганов людей. И тогда, глядя на гигантского зверя и одну из крошечных фигурок, клянусь, я увидел нечто поистине кошмарное.

Человек начал съеживаться и уменьшаться, словно сдувающийся шар, наполненный кровью. Но я не хочу сказать, что из него текла кровь. Казалось, сотня крошечных, как будто у пиявок, ртов, высасывала из человека жизнь. Крики становились все пронзительнее и неразборчивее. Боль, которая слышалась в них, росла. А затем случилось непостижимое. Плоть человека просто рассыпалась, будто из него высосали всю влагу. Он превратился в прах, подобно древнему трупу из саркофага, внезапно попавшему на солнце и воздух. У меня возникло зловещее чувство, что существо поглотило не только его тело, но и саму душу.

Залп снарядов попал огромному чудовищу в бок, оставив в нем глубокие дыры. Зверь взвился от боли, но не выпустил бойцов. Он сжимал их, будто пьяница последнюю бутылку, даже когда «Гибельные клинки» и «Леманы Руссы» в лагере начали посылать в него выстрел за выстрелом. На склоне холма появились новые монстры, а следом за ними — набитые пехотинцами наземные корабли с акульими плавниками.

Мы бежали к лагерю так быстро, как могли. Эльдары на северо-западных вершинах вели по нам беспорядочную стрельбу. Казалось, они просто развлекаются, скорее пугая нас, чем на самом деле намереваясь убить, что вполне вписывалось в их безумный юмор.

По спине ползали мурашки. Одна внезапная смена настроения у ксеноса, и мне конец. Побывав в стольких боях, как я, понимаешь, сколько случайностей могут оборвать человеческую жизнь.

Я заметил, как сторожевые машины начали наводить орудия на вершины позади нас.

У меня заболели колени. Я старался не поднимать головы, внимательно глядя на разбитую землю и ни на миг не забывая, что прямой маршрут может стать для меня смертельным. Я старался держаться приземистых валунов и отколовшихся кусков скал, ибо они могли дать мне хоть какое-то укрытие. Вдруг, будто по наитию, я кинулся за камни и рискнул бросить взгляд на склон. Я увидел, что по холму стремительно бегут пехотинцы эльдаров вместе с их столь же тихоходными машинами, не переставая вести по нам огонь. Они двигались куда быстрее, и я понял, что вскоре они нас настигнут. Это было последнее, чего мне хотелось.

Оказалось, что камни создавали нечто вроде неглубокой пещерки. Они упали друг на друга так, что каменная плита легла крышей над несколькими другими валунами. Я тут же пролез внутрь и, услышав за спиной тяжелое дыхание, понял, что Иван и Антон скользнули следом. Они вернулись за мной. Как мило.

— Собираешься героически сложить голову под камнями? — поинтересовался Иван. — Лишь ты и орды эльдаров…

— Ублюдок! — буркнул Антон. — Я думал, что ты подвернул лодыжку и тебе, как всегда, нужна помощь. А с тобой все в порядке. Ты просто разленился.

— Я хотел прикрыть ваше отступление, — произнес я. — Вы так резво бежали.

— Скорее ты хотел прилечь вздремнуть, пока мы там сражаемся, — не остался в долгу Антон, не сводя глаз с эльдаров на хребте. Он в любой момент был готов взять снайперскую винтовку и снимать их одного за другим. — Как обычно.

— Что думаешь? — спросил Иван.

Его металлическая челюсть не дрогнула, но я видел, насколько отчаянна наша ситуация. Мы застряли под крошечным скальным островком, пока эльдары штурмовали наши позиции. Группу в ущельях под каменным ликом наверняка уже уничтожили, а у нас троих не было шансов с боем пробиться к своим.

— Думаю, пока ублюдки-ксеносы занимают господствующие высоты, мы застряли тут. Но подобные ошибки не в духе Махариуса.

— Что он мог сделать? Он хотел удержать храмы. У нас нет сил для эшелонированной обороны.

— Кто знал, что эльдаров будет так много? — спросил Антон, прильнув к прицелу.

Я тут же схватил его за лодыжку и утащил вниз. Последнее, что нам нужно, — чтобы блики от его оптики выдали нас эльдарам-наблюдателям. Возможно, нас уже заметили и сообщили товарищам внизу. Не самая радужная мысль. Антон нырнул обратно в укрытие.

— Их там больше, чем я могу сосчитать, — сказал он.

— Значит, больше пяти, — ответил Иван.

— Обхохочешься!

— Он может сосчитать и до двадцати, если воспользуется пальцами на ногах, — сказал я.

— Для этого нужно снять ботинки, — заметил Иван.

— Когда перестанете ломать комедию, подумайте, как спуститься, чтобы нас не подстрелили.

— Они не пытались подстрелить нас, Антон, — сказал я. Иначе нас бы тут не было.

— Тогда почему…

Ветер донес протяжный крик, словно в аду пытали обреченную душу. Он звенел выше и выше, пока не оборвался на страшной хрипящей ноте, будто разум кричавшего человека не выдержал пыток.

Антон бросил на меня испуганный взгляд.

— Они хотели взять нас живьем, — сказал я. — Хотя после этого мы долго таковыми не пробудем.

— Нам и это время может показаться слишком долгим, — отозвался Антон.

— Что нам делать? — спросил Иван.

Как всегда, когда наши дела были хуже некуда, они смотрели на меня в поисках ответа. Я мысленно прокрутил варианты. Здесь мы оставаться не могли. Вода во флягах почти кончилась, а эльдары рано или поздно найдут нас. Если это уже не случилось. Если они не хотят лишь нагнать на нас побольше страха, прежде чем взять в плен…

— Дождемся ночи и попытаемся прокрасться мимо них, — решил я.

— Ты спятил? — спросил Антон.

— У тебя есть идея получше? Если мы останемся, они обязательно нас найдут.

— Нас застрелят наши же часовые, — произнес Иван.

— Нужно просто рискнуть. Это всяко лучше, чем попасть в руки ксеноотребья.

— Тут не поспоришь, — согласился Иван.

По Долине разлетелись новые крики. Казалось, они многократно усилились. Возможно, эльдары передавали их по громкоговорителям, чтоб сломить дух наших бойцов. Возможно, они делали это просто забавы ради.

Антон посмотрел мне в глаза. Его лицо было белее мела.

— Если они попытаются взять меня в плен, пристрели меня…

— С радостью, — ответил я, хотя шутка даже мне не показалась забавной.

Глава 21

На камни, под которыми мы сидели, упала высокая тень, подсказав, что там стоит воин-чужак. Казалось, он заметит нас, едва повернет голову. Я до боли в руках стиснул дробовик, не зная, выстрелить в него либо сразу в себя. Я почувствовал, как рядом со мной напряглись Иван с Антоном.

Я бросил взгляд в сторону. По бледному узкому лицу Антона катился пот. На его лбу блестел шрам. Мое тело как будто свело судорогой. Мне чудилось, что ксенос слышит, как капельки пота падают на камень. Прошла словно целая вечность, прежде чем он двинулся дальше. Однако я все равно продолжал задаваться вопросом: вдруг он нас заметил и просто развлекался, словно кошка возле мышиной норы?

С поля боя доносился смрад дневной резни. Интересно, воняли ли трупы эльдаров так же, как наши? Заметили ли в лагере наше исчезновение? Я думал об Анне и тысяче вещей, с которыми ничего не мог поделать, но которые вдруг стали для меня крайне важными.

Тьма опускалась словно неохотно. Казалось, мой живот наполнился кислотой. Сердце стучало о ребра. Во рту давно пересохло. Мне хотелось отлить, но я понимал, что не могу. Отовсюду слышались странные звуки двигающейся армии эльдаров. Я слышал зловещий вой их машин, проходивших менее чем в десяти шагах от нас. Я чувствовал порывы воздуха от развевавшихся парусов. Иногда до меня доносились ароматы корицы и каких-то прогорклых духов, иногда нечто вроде благовоний, а иногда — бойни.