— Какого черта вы там забыли? — крикнул он.

— Сержант Лемюэль, — ответил я. Зная, что у меня только один шанс убедить его, я добавил: — Личный телохранитель лорда верховного главнокомандующего.

— Я вас знаю, — сказал он. — Я видел вас с лордом Махариусом.

— Тогда поднимай нас, во имя Императора!

— Что вы там делали?

— Мы можем обсудить это в лагере? — выпалил я.

Нам бросили веревку, и, схватившись за нее, я полез вверх. Антон и Иван последовали за мной. Никогда ранее я с таким же облегчением не оставлял между собой и погоней стену.

Как только мы оказались внутри, часовые взяли нас на прицел. Не знаю, приняла ли Львиная стража нас за шпионов, или подозревала уловку со сторону ксеносов, но, похоже, мы исчерпали весь свой кредит доверия. Они отправили гонца, чтобы узнать, что с нами делать. Я бросил взгляд на стену, думая об ордах эльдаров снаружи. Я тихо выругался и замер, твердо решив, что сбежал от их шкуросъемных ножей не для того, чтобы меня застрелил какой-то перенервничавший гвардеец.

Спустя пятнадцать минут появился Гробовщик.

— Это они, — сказал он, бросив на нас взгляд. — Я отвечаю за то, чтобы доставить их к инквизитору Дрейку.

Хоть я и испытал облегчение, услышав знакомый монотонный голос, его слова все же прозвучали угрожающе, словно массированная атака ксеносов. Дрейк и сам умел проводить пытки. Я задался вопросом, не решит ли он испытать некоторые из них на нас.

— Отведите нас к нему, — с напускной бравадой сказал Антон.

— Ваше умение находить неприятности не перестает меня поражать, — произнес Дрейк, проводя светящейся рукой у меня надо лбом.

К этому времени нас уже физически проверили и засвидетельствовали, что мы чисты. Теперь же он применял свои таинственные силы.

— Мы не искали их, — начал оправдываться я. — Мы просто хотел взглянуть на Лик.

— И все же проблемы нашли вас, — холодно и размеренно промолвил Дрейк. Если его и волновало, что я отвечу, инквизитор не подал вида. Очевидно, эту привилегию я заслужил за прошедшее десятилетие. — Вы идете прогуляться, проводите вечер в тылу у врага, а затем просто возвращаетесь в лагерь. Понимаю, почему Махариус считает вас счастливчиками.

— В этом не было ничего простого, уверяю вас, — сказал я.

— А теперь, пока лагерь атакуют, я трачу время, проверяя вас, потому что лорд верховный командующий крайне заинтересован в вашем дальнейшем существовании.

Дрейк обладал даром разговаривать с тобой так, словно тебя тут и вовсе нет, как будто ты — неодушевленный предмет, который он изучает. Полагаю, такая отстраненность помогала ему в работе. Он холодно улыбнулся и пожал плечами.

— Думаю, вы можете вернуться на службу Махариусу, — решил он. — Я сопровожу вас. Мне нужно кое-что обсудить с лордом верховным командующим.

Атаки эльдаров на время прекратились. Снаружи воцарилась тишина, за исключением криков пленников.

Мы ждем во тьме внизу. Люди знают, что мы здесь. Страх перед нами парализует их. Они знает, что внутри их периметра таится безжалостный враг. Их атакуют с многих сторон, с вершин над Долиной, из точек доступа и снизу, изнутри укреплений, которые, как они полагали, защитят их.

Я отдал приказ своим воинам выходить при первой же возможности, чтоб захватывать пленников и поглощать их, оставляя трупы так, дабы мои противники могли их найти. Люди слабы. Они познают страх. Они сдадутся перед ним.

Я выбрал новый зал в качестве штаба. Он расположен неподалеку от дороги, которая ведет к вратам, чтобы, когда придет время, я легко достиг конечной цели.

Я расставил круги воинов в оборонительный периметр, чтобы не дать охотящимся на нас космическим десантникам добраться до меня. В них входят лучшие из солдат, каждый из них не уступает Космическому Волку.

Я пристально изучаю зал и вижу одержимость своих отдаленных предков сложными резными работами. В стенах высечены тысячи масок, каждая из которых — выражение лица некоего забытого божества. Трудно сказать, представляют они тысячи настроений дюжины богов или дюжины настроений тысячи слабых божков. Я вижу только лица, кривящиеся в самодовольной радости, глупой скорби, сомнительном веселье и тому подобном. Я гоню от себя эти мысли.

Вдруг снаружи зала слышится слабый звук, слегка тревожный, как будто упало чье-то тело. На всякий случай я достаю оружие. Невозможно, чтобы враги настигли меня здесь, но вдруг это предатель из числа моих собственных охранников. Подобная участь не редкость для командира эльдаров.

Я выглядываю наружу и действительно вижу тело, с повернутой под неестественным углом головой, свидетельствующей о сломанной шее. Я оглядываюсь в поисках Баэля, но понимаю, что его нигде нет. Он должен быть где-то здесь. Он командовал этим отрядом.

Я выхожу наружу, готовый к нападению. Коридор пуст, хотя вдалеке с обеих сторон я вижу по стражнику. Я поднимаю руку, и они отвечают мне.

Направляюсь к одному из них и спрашиваю, видел ли он Баэля. Стражник говорит, что нет. То же самое и в другом конце коридора. Как Баэль мог исчезнуть, чтобы этого не заметили?

Я возвращаюсь обратно, в этот раз глядя на потолок, и в одном месте замечаю проем, вход в систему вентиляции. Подпрыгиваю, изучая люк, и понимаю, что его совсем недавно открывали.

Здесь кто-то был. Кто-то проник в самое сердце штаба и похитил моего офицера так, что часовые даже ничего не заметили. Сделать это могли только Космические Волки.

Я подзываю часовых к себе и велю им глядеть в оба и с особенной тщательностью осматривать потолки и вентиляционные люки. Я снова передвигаю штаб, размышляя, как близок был к тому, чтобы меня самого взяли в плен. Похоже, эти грызуны более опасны, чем я думал.

Глава 22

Двери распахнулись настежь, и в бункер Махариуса вошел Гримнар, без особых усилий волоча за шею то, что я поначалу принял за труп эльдара. И лишь мгновение спустя я понял, что это не совсем так.

— Я привел пленника для допроса, — произнес он, бросив взгляд на Дрейка.

Я только и мог, что изумленно глазеть на космического десантника. Он не просто возвратился живым из лабиринта с ксеносами, но и похитил одного из них.

— Отлично, — сказал Махариус.

Ксенос не шевелился, но я помнил, как на космическом корабле нас схожим образом пытался обмануть другой чужак. Я держал дробовик наготове, чувствуя себя неспокойно, словно кот, вылакавший все Френзоново молоко. Антон и Иван выглядели не лучше моего. Гробовщик смотрел на существо мертвенным взглядом.

Я еще раз бросил взгляд на эльдара. Его доспехи были помяты и заляпаны темной жидкостью, которая могла быть только кровью. У него забрали все найденное оружие, однако я все равно продолжал считать его опасным. Столь быстрое и смертоносное существо не следовало недооценивать.

Дрейк облизал губы, и на его лице заиграла холодная улыбка. Однако я заметил кое-что еще: выражение, которое я мог описать только как взволнованное и жестокое.

Хорошо, подумал я, вспомнив, что эльдары делали с нашими парнями. Поглядим, как они сами переносят мучения. Дрейк был инквизитором, обученным получать ответы самыми разными способами, включая довольно неприятные. В обычное время я не стал бы наблюдать за его работой, но, как я уже упоминал, эльдары практиковали на нас худшие из своих талантов. Крошечный демон насилия и бессердечности угнездился у меня на плече и зашептал, что это существо сполна заслужило страдания. Впрочем, меня снедал изнутри стыд, ибо я был о себе лучшего мнения.

— Отведите его в мой санктум, — велел Дрейк. — Разденьте его, просканируйте и закуйте в цепи.

— Я хочу присутствовать, — заявил Махариус. — У меня есть пара вопросов.

Он махнул рукой, приказывая следовать за ним, на что Дрейк просто пожал плечами. Гримнар без видимого труда поволок чужака за собой. Доспехи эльдара, соприкасаясь с камнем, издавали странный звук, будто покрытая драгоценными камнями змея скользила по полу.