Я осмотрел набросок. Дворец был огромным и включал в себя множество комнат, расходившихся от нашей позиции. Вперед вел длинный коридор, и от него ответвлялись другие залы. Символом «X» Гримнар пометил зачищенные комнаты, огромное количество которых уже покрывало карту.

Гримнар принялся чертить еще один план, на этот раз верхних этажей. Он набросал балконы с установленным тяжелым оружием и быстро отметил, какие из них уничтожены. По всей видимости, Волки зачистили территорию, из которой простреливался наш путь во дворец, пока мы ехали. Потрясающий подвиг, учитывая то, как мало их было в сравнении с защитниками.

— Большинство еретиков едва ли достойные противники, скорее ходячие мишени, — со смехом сказал он. Звук был довольно зловещим. Я не заметил в нем ничего, что хотя бы издалека напоминало человеческую насмешку, однако на лице Гримнара читалось веселье. — Но нам встретились некоторые, куда крепче прочих. Они были изменены.

— «Изменены»? — переспросил Дрейк.

— Они выглядели больными, но зараза делала их сильнее и быстрее, и они почти не чувствовали боли. Мы нашли в них следы мутации.

— Не позволяй мутанту жить, — промолвил Дрейк.

— Воистину. Хотя стигматы, которые они носят, могут быть символом их болезни.

— Получается, это болезнь вызывает у них мутации?

— Возможно. Я уже встречался с подобными поклонниками Губительных Сил. Они выкрикивают имя Нургла, когда сражаются, и считают, будто благословлены им, даже когда мы их убиваем.

Я заметил, как Дрейк едва заметно вздрогнул от упоминания Нургла. Я знал почему, поскольку звук оказал тот же эффект и на меня самого.

— Этот мир в объятиях Отца Чумы.

Гримнар склонил голову набок, обвел рукой холл и насмешливо ухмыльнулся:

— И что же его в них повергло?

Дрейк чопорно выпрямился. Он не привык, чтобы над ним смеялись, но, несмотря на свое могущество, был не так глуп, чтобы бросать вызов Избранному Императора.

— Это ценная информация, — произнес Махариус. — Что еще нам следует знать?

— В коридорах под нами бродят монстры. Существа-мутанты, похожие на больших зараженных чумой слизней. Наиболее дальние разведчики докладывают об алхимических лабораториях с взращенными в чанах ужасными созданиями. Они очистили их огнем и цепным мечом.

Мне совершенно не понравилась описанная Гримнаром картина, но я ничего не мог поделать. Нам придется с боем прорываться в здание — это как пить дать, — и нам придется столкнуться с этими чудовищами. Я утешил себя мыслью, что это не впервой, и тогда мне пришло в голову, что в тот раз рядом со мной были другие, Антон и все прочие, которые казались мне бессмертными. А теперь даже Махариус утратил былую ауру неуязвимости. Над ним нависла тень смерти.

— Кроме того, мы обнаружили любопытные алтари, — добавил Гримнар.

— Какие еще алтари?

— Лучше я вам их покажу.

Мы отправились в путь. Контратаку еретиков удалось отразить, и их огонь немного ослаб. Мы старались держаться ближе к стенам, пробираясь через обезглавленные трупы, пока не вышли в очередной зал. По груде тел я понял, что еретики до последнего удерживали его от Космических Волков.

В центре комнаты высился массивный алтарь, от которого к стенам бежали огромные трубы органического вида. На алтаре лежали черепа, покрытые металлом. Чем-то они неуловимо напомнили мне сервочерепа кардинала Септима. В их глазах мерцали огоньки. Как только мы зашли внутрь, они заговорили, издавая проклятия на неведомом мне языке. Почему Космические Волки не разрушили это проклятое сооружение? Мне казалось, что не в их духе щадить богохульства, сотворенные врагами человечества.

Уже оказавшись в зале, я понял, что у всех входов караулят Адептус Астартес. Им велели остаться здесь и удерживать позиции. Принимая во внимание, насколько враги превосходили численностью воинов Гримнара, Волки определенно сочли, что предмет того стоил. Дрейк потер руки, словно несказанно чему-то радуясь.

Он произнес что-то на языке, похожем на речь черепов, и те ответили, как будто на молитву.

— Что это такое? — спросил Иван.

Дрейк бросил на него взгляд, веля ему молчать, и продолжил говорить. Беседа тянулась долгие минуты, руки инквизитора танцевали над алтарем, двигая рычаги и переводя ползунки. Все это время над его головой переливалась аура психического огня.

Махариус с Гримнаром молча наблюдали за его действиями. Их лица не выражали никаких чувств, однако я ощущал, что лорд верховный командующий напряжен. Волк выглядел заинтригованным, словно следил за увлекательным представлением.

Пение черепов превратилось в отвратительный хорал. Некоторые голоса будто хрипели, другие выросли настолько, что казались криками. Наконец Дрейк произнес:

— Ключ у меня. Рихтер действительно здесь, и он — предатель.

Он продолжил петь, и воздух над алтарем завихрился, когда над ним замерцала голосфера. Она отображала запутанное переплетение линий, и спустя минуту я понял, что это карта дворца. Наше местоположение отмечалось синей точкой. Красная зона, намного глубже в трехмерной структуре, показывала то, что я счел нашей целью. У меня на глазах она начала мерцать и распадаться, расходясь похожими на молнии вспышками и источая запах озона. Пение черепов стало меняться, пока не превратилось в визг статики и вопли проклятых душ.

— Кто-то воспротивился моему вторжению, — сказал Дрейк. — Вы все увидели?

Он бросил взгляд на одного из своих телохранителей, и тот кивнул в ответ.

— Да, — сказал Махариус.

Гримнар прорычал:

— Я смогу найти туда дорогу!

Я сомневался, что сумел бы сделать это лишь после одного беглого взгляда на карту и маршрут, но, как оказалось, мне и не нужно было. Все, что требовалось, — идти за тем, кто мог.

— Я тоже, — произнес Махариус. — Расквитаемся с ним, а затем покинем это проклятое место.

Махариус разделил нас на роты. Иван, Дрейк и Гримнар отправились вместе с ним. Я также вошел в состав избранного отряда. Космические Волки пошли впереди, разведывая путь. Они двигались также и по параллельным коридорам, чтобы убедиться, что нас никто не пытается обойти с флангов.

Мы миновали лифт, ведущий вниз. Махариус даже не стал на него смотреть. В бою пользоваться им было бы чистой воды безумием, поскольку он мог без труда превратиться в смертельную ловушку. Вместо этого мы направились к лестнице. Спереди послышались звуки сражения.

Должно быть, по взятым Дрейком из сети сведениям враг узнал, куда мы держим путь. Еретики залегли вверху ступеней, став настолько крошечными целями, насколько это было возможно.

Гримнар отрывисто отдавал приказы, не переставая вести огонь. Головы еретиков взрывались одна за другой. Винтовки выпадали из внезапно ослабевших рук. В коридор полетела граната. Гримнар шагнул вперед, поймал ее в воздухе и забросил обратно туда, откуда та прилетела. От места взрыва во все стороны брызнули ошметки плоти.

Над местом взрыва поднялось зеленое облачко. Я задался вопросом, исходит оно из взорвавшихся тел или это побочный результат действия гранаты. У меня из головы никак не шли воспоминания о зараженных людях с прошлых полей сражений.

— Есть другие маршруты, — заявил Махариус. — Нас легко могут зажать в бутылочном горлышке, если мы пойдем только одной дорогой.

Он тут же отдал приказы командирам, направив их к разным лестницам.

Мы достигли ступеней и вошли в висящее облако. О визор противогаза с жужжанием забились раздувшиеся мухи с химически расцвеченными тораксами. В их глазах светилось отвратительное пламя, а из хвостов сочился гной, словно они обладали ядовитыми жалами.

Я раздавил одну из них, когда та села мне на руку. От насекомого осталось зеленое пятно на ткани мундира. Я услышал, как кто-то ойкнул, и, обернувшись, увидел, что один из Львиных стражей держится за руку. По всей видимости, его ужалили.

Инквизитор поднял руки, и вокруг его головы затрещала аура ужасающей силы. Он взмахнул рукой, и из его кулаков вырвалась волна энергии. В воздухе вспыхнули небольшие зеленовато-желтые огоньки. Одна за другой мухи взорвались и полопались со странным поджаривающимся звуком.