— Лорд верховный командующий, еретики идут в атаку, — сказал Гробовщик. С тем же успехом он мог докладывать, что с полевой кухни доставили завтрак.

Шквальный огонь над головами поутих. Я услышал вопли и боевые кличи бегущих к нам фанатиков и храмовой стражи.

Махариус кивнул, словно ожидал этого. Кто знает, возможно, так оно и было. Сложно сказать, в какой мере он опирался на опыт и знания, а в какой первоклассно блефовал.

— Осталось только дождаться подхода подкреплений. — Он сверился с хронометром на запястье. — У нас приблизительно девяносто секунд.

С этими словами Махариус поднялся из укрытия и выстрелил из своего модифицированного пистолета. Еретик отправился на встречу со своим ложным божеством. Я бросил взгляд на Антона и Ивана. Антон сжимал в руках лазерную винтовку, подобранную им на Дольмене. Он научился довольно сносно обращаться с ней. Иван по-прежнему предпочитал свой стандартный лазган. Как один, мы встали на колено и увидели волну еретиков, катящуюся на нас с неудержимостью приливной волны на третьей луне Посейдониса.

Мне даже не требовалось целиться. Врагов было попросту слишком много, и они шли так плотно, что я не мог промахнуться. Я лишь нажимал спусковой крючок и перезаряжал дробовик. Выстрелы рвали людей на куски, но они продолжали прибывать. Другие открыли огонь следом за нами. Они также не могли промазать. Еретики падали с горящей одеждой и обуглившейся кожей.

Дрейк также поднялся, и окружившее его жуткое сияние расширилось, накрыв собою стоящего рядом лорда верховного командующего. Я невольно вздрогнул, поскольку так и не сумел привыкнуть к виду человека, использующего сверхъестественные способности, пусть даже в случае с Дрейком они были санкционированы Империумом.

Вместе с еретиками бежали и другие создания. У их жреческой касты имелись свои стражи — они выглядели как огромные белые обезьяны с волчьими головами, высотою вдвое превосходили простого человека, а силой, как, впрочем, и умом, не уступали огрину. Согласно местным поверьям, в них обитали души воинов, избранных лесными божествами. По словам одного знакомого техноадепта, подобного перехода удалось достигнуть благодаря древним спиритуальным устройствам.

Впрочем, тогда это волновало меня меньше всего. От одного вида этих стражей — с лапами в три раза больше моих бедер, длинными когтями и мощными клыкастыми пастями — мне хотелось обернуться и бежать без оглядки. Но ужаснее всего был горевший в их глазах почти человеческий разум. Странно было видеть подобный блеск в таких диких и звероподобных лицах.

— Держать строй! — приказал Махариус. — Осталось недолго.

Одна из огромных обезьян-волков ринулась вперед, покрыв тридцать шагов за один удар сердца. Инстинктивно или намеренно, она двинулись прямиком к Махариусу. Возможно, она почувствовала, кто в отряде главный.

Существо приземлилось на Махариуса, отбросив того назад. Оно взревело, закричало и поднялось на задние лапы, все заляпанное кровью. Я прицелился и выстрелил ему в голову. Выстрел вырвал кусок мяса и клок меха, обнажив ярко поблескивающую кость. Я посмотрел вниз, уже ожидая увидеть изорванное тело Махариуса, но тот остался невредимым, за исключением порванной формы в местах, где ее рассекли массивные когти.

Я метнул взгляд на живот огромного зверя, который ревел, метался и протягивал лапы к солнцу. Его грудь была иссечена, свежий разрез и ссадины выглядели как характерные следы от цепного меча. Похоже, я мог не стрелять в него. Лорд верховный командующий сумел выскользнуть из его хватки и нанести смертельный удар.

Времени на размышления не оставалось. Волна еретиков наконец докатилась до нас. Единственной преградой между нами была стена, за которой мы укрылись, такая низкая, что человеку не составляло труда ее перепрыгнуть. Я сцепился с массивным еретиком. Каким-то образом я вырвался из его объятий, ударил коленом в пах, а затем со слышимым хрустом обрушил приклад дробовика ему на голову. Затем стремительно развернулся и пнул еще одного человека в грудь.

Схватка превратилась в круговорот смерти. Иван размахивал металлическим кулаком, из которого выдвинулись шипы и лезвия, превратив в нечто похуже древней булавы, и с его помощью блокировал удары штыков. Думаю, противников несказанно удивил такой импровизированный щит, ибо никому из них так и не удалось даже ранить Ивана.

Я огляделся, чтобы убедиться, что Махариус цел. Антон стоял рядом с ним, продолжая вести огонь из снайперской винтовки. Его скорость и меткость впечатляли. Никто не мог и близко подобраться к нему, и каким-то образом в творившемся хаосе ему удавалось снимать свои цели одну за другой. Впрочем, сиявший щит Дрейка защищал Махариуса и инквизитора от случайных попаданий, поэтому Антон мог нести смерть в полнейшей уверенности, что не ранит людей, которых должен был защищать. Не большое преимущество, в подобном бою ты пользуешься всем, чем можно.

Еретик ткнул в меня цельноснарядным оружием. Я бросился в сторону, извернувшись в полете, а потом поступил на редкость глупо: вскинул дробовик и нажал на спусковой крючок. Отдача от выстрела едва не выбила мне плечо. Однако с животом еретика случилось кое-что похуже.

Одна из громадных обезьян-волков кинулась ко мне. Под мехом взбугрились мышцы, длинные когтистые лапы напряглись, собираясь разорвать меня на куски. Рот распахнулся в громогласном реве. На пожелтевших клыках блеснула слюна.

Я перезарядил дробовик, зная, что у меня остался всего один выстрел. Я прицелился в разверзнутую вопящую пасть, стараясь не обращать внимания на то, что существо почти настигло меня и ему оставалось лишь потянуться и раздавить мне голову огромной лапой. Я нажал на спусковой крючок. Заряд прошел сквозь нёбо и вышиб затылок. Выстрел был таким мощным, что он сбил существо с ног, и оно рухнуло назад, на еретиков.

Только я облегченно выдохнул, как что-то врезалось в меня с силой кувалды. Рука онемела. Меня крутануло, словно тряпичную куклу, брошенную через всю комнату. Я упал навзничь с горящим от боли бицепсом.

На мгновение у меня возникло одно из тех ужасных подозрений, которые неизменно появляются, когда в тебя попадают. Что это было? Это мои последние секунды? Сейчас все померкнет?

Я боролся с болью, стараясь не утонуть во тьме. Я решил, что не умру просто так. И вдруг краем глаза заметил кое-что в подернутом пурпуром небе. Снежные рейдеры были именно там, где и предсказал Махариус. Они стреляли с возвышенности по флангу еретиков. Я надеялся, что им хватит ума не открывать огонь из тяжелого оружия по людям, сцепившимся в бою. По-видимому, та же мысль пришла в голову и Антону. Он подобрал упавшее знамя Махариуса и поднял его так высоко, как только мог, решив напомнить новоприбывшим, кто находится внизу.

До меня донеслись крики с противоположной стороны, и я понял, что у Махариуса что-то пошло не по плану. Новамиряне не заняли предписанную им позицию, ринувшись вместо этого вперед, чтобы охватить еретиков с фланга и тыла. В данных обстоятельствах это было лучше, чем стрелять в гущу тел, но подобный маневр должен был им дорого обойтись. На их месте я бы держался на расстоянии и просто вел огонь.

Вероятно, они увидели львиное знамя и поняли, что их генерал в опасности, поэтому бросились ему на помощь, не считаясь со смертельным риском. Именно такую преданность Махариус вселял во всех, с кем ему приходилось сталкиваться. Генерал ответил как истинный герой. Он ринулся вперед, рубя цепным мечом всех, кто вставал у него на пути, постепенно двигаясь навстречу новамирянам и подальше от фланкирующего огня Снежных рейдеров.

Я поднялся на ноги, с трудом сжимая дробовик в здоровой руке. Посмотрел вниз. Раненая рука кровоточила, но не сильно. Я выронил оружие, опустился на колени и здоровой рукой достал нож. С его помощью срезал кусок окровавленного рукава и оглядел ранение. На коже расцвела гематома, из израненной плоти текла кровь. Я собирался нанести на руку синтеплоть.

Едва я только подумал об этом, как на меня набросился очередной еретик, собираясь проткнуть древним кривым штыком, прикрепленным к стволу ружья. Я метнул в него нож. Учитывая ранение, бросок получился не самым лучшим, и оружие стукнуло рукоятью еретику под глаз. Теперь я остался и вовсе безоружен. Я понял, что обречен, однако в этот самый момент на выручку подоспел Иван, блокировав штык механической рукой и одновременно подавшись вперед. Я понял, что сейчас последует, и мне захотелось отвернуться.